ничего не бойся
Beyond Good & Evil, Джейд/ШониДжейд сгоняет оцепенение от узнанной правды упорными тренировками, всё беспокойство и ненужные мысли перерабатывает в усталость. Шест привычно ложится в руку, чертит воздух. Так она заставляет себя думать, что осталась сама собой. Человеком.
Вот только все равно стучится со дна души странное, неведомое и невероятно сильное. Шони неотрывно стоит у нее за спиной, она второе дыхание, второй пульс, иногда слышимый за своим собственным.
Джейд видит ее во снах - существо с зеленоватой кожей, покрытой чешуей, с четырьмя руками-лапами, гротескная копия ее самой.
Шони не говорит и не улыбается, приглашающе, почти по-матерински раскидывает когтистые руки. Желтые глаза смотрят немигающе, и это...
Пугает. Завораживает.
Легко отрекаться чего-то чужеродного, проникшего в тело, как зараза. Но оно с каждым днем занимает все больше места, исподволь, понемногу проникает в жизнь, словно всегда здесь и было, и вот это по-настоящему страшно. Потому что приходит осознание - так и есть.
Джейд в очередной раз прячет взгляд от друзей.
Мор (Утопия), Капелла, концовка БакалавраЭвакуация больше похожа на похоронное шествие - люди с потухшими лицами идут нестройными рядами, кто-то плачет, оставляя свои дома, кто-то упирается и не хочет никуда уходить, их подталкивают дулом винтовки.
Капелла собирает своих подопечных - стараясь без угроз, словами и уговорами. Только Ласку не удалось уговорить - та не пожелала оставить кладбище и своих мертвых.
"Мне бы ее упорство", - думает Капелла. Она тоже бы хотела остаться с Городом в этот страшный миг, умереть вместе с ним под обломками отчего дома. Но этого позволить себе нельзя - детям понадобится забота, очень много заботы, придется строить новую жизнь, хотя и непонятно, как.
Несуразно всё это, сюрреалистично, словно бредовый сон, только пробуждение все никак не наступает. Как же можно будет жить без Города?
Они все стоят на другом берегу Горхона, когда раздаются первые выстрелы. Капелла глухо вскрикивает, будто раненая в сердце, падает на колени. Город вздыхает, и по нему проходит первая трещина. Второй выстрел - и часть его безвозвратно разлетается на кусочки. Капелла, не осознавая, что делает, срывается с места, она хочет туда, раскрыть руки-крылья, защитить, закрыть Город своей грудью.
Ее кто-то держит, судя по всему, Гаруспик. Он тяжело и часто дышит - ему тоже плохо. Поэтому остается только стоять на месте и смотреть, как медленно и методично стирается с лица земли самый чудесный из всех Городов. Если не считать, конечно, того, что он такой единственный в своем роде.
После, когда всё закончится, Капелла придет на пепелище. Ветер носит хлопья сажи, они путаются в волосах, небо оранжевое от дыма, и вода Горхона, его отражение, похожа сейчас на кровь. И посреди всего этого стоит чудом как уцелевший фонарь, прямо напротив ее крыльца. Чуть треснутый, он всё равно продолжает гореть. Почему-то именно это заставляет всхлипнуть и подкашивает оставшиеся еще силы. Капелла медленно опускается на то, что было ее домом, обнимает теплые еще останки, прислоняется к ним щекой и слушает, слыша в ответ лишь мертвую тишину.
И начинает петь. Тихая песня пронзительно и печально прорезает воздух. Слова ложатся сами, как и мелодия - это песня, идущая от самой души.
Всё начинается и заканчивается. Земля дает и земля забирает. Всё пойдет на новый круг жизни.
Слова пытаются забить огромную черную дыру в душе, но это всё равно, что затыкать пробитую плотину рваной ветошью.
В ответ на песню, как первые слезы, начинает капать дождь, будто пытаясь смыть причиненный ущерб. Скоро он превратится в шумный ливень, сквозь который не будет видно ничего в пределах двух метров.
Капелла встает только тогда, когда над омытой землей сквозь хмурые облака просвечивает первый луч солнца.
Хроники Нарнии, Джилл/ТирианВетер, прошедшийся по верхушкам деревьев, достигает башни и треплет волосы Джилл; та закрывает навстречу ему глаза. Даже так сквозь веки просвечивает догорающий на небе закат. Невообразимо яркий, затопивший всё вокруг, кажется, он пытался запомнить этот мир, будто...
Будто он последний на этом свете.
Джилл вздрагивает от этого осознания, но почему-то нет ни страха, ни паники, только странная решимость - доделать то, для чего они пришли. Но почему всё вокруг залито такой печалью прощания? Она прислушивается, и слышит за дальним переругиванием солдат и лязгом оружия шепот деревьев и трав. Молчание зверей в этом шелесте слышится особенно отчетливо. Всё вокруг что-то чувствует.
Нарния умирает.
- Боишься? - ложится теплая рука на плечо, разрывая связь с этим миром, оттесняя на задний план все предчувствия. Джилл мотает головой.
- Нет. Мы умрем?
Тириан не врет, не умеет врать, не отводит глаза, не успокаивает и не подбадривает. Он только хмурится.
- Вы не обязаны в этом участвовать. Вам лучше вернуться в свой мир.
Значит, да.
Джилл выдергивает свое плечо, краснеет от ярости мгновенно - и смотрит блестящими от гневных слез глазами. Как объяснить этому человеку, что душа больше не будет отдана никакому месту, кроме этого, она умрет здесь, что они не оставят Нарнию в самый страшный ее час, что они... она никак не сможет оставить принца одного здесь умирать.
- Я уже говорила - мы останемся. И нет ничего, что заставит меня думать иначе.
Тириан всё еще недоволен, но видно, что слова Джилл заставляют его ей гордиться.
- Дни Нарнии сочтены. Уже ничто не будет таким, как прежде, что-то неотвратимо нарушено. И наш единственный долг в эти дни - продать свои жизни в бою как можно более дороже, - говорит он, глядя на уже затухающий закат, забирающий с собой все краски. Последний луч вдруг падает на лицо Джилл, на живое, всё еще подрагивающее от эмоций, с затаенной печалью и волнением, и в Тириане что-то ломается.
Он кладет ладонь ей на щеку и быстро, порывисто целует. Ее руки взлетают было, чтобы отстранить, но только ложатся принцу на спину.
Скоро им выступать, и Джилл будет драться, как раненый зверь, стрелять в противников Тириана, не щадя себя, и тот отобьет клинок прямо над ее головой.
Умирать не страшно, совсем не страшно, когда делаешь это за других.
Resident Evil, Крис/Клэр, song! Queen - Made in HeavenДорога мелькает под колесами так быстро, что пунктирная разметка сливается в одну сплошную линию.
Ветер бил бы в лицо, не давая вздохнуть, если бы его не скрывал шлем.
Свобода, скорость и ночь - этот коктейль сносит крышу не хуже самого крепкого алкогольного, и Крис кричит, дико и радостно, и его крик сливается с визгом шин при обгоне какой-то ужасно медлительной фуры. Клэр заливисто смеется сзади, ее руки крепко обнимают брата, пальцы мертвой хваткой цепляются за его куртку. В этом жесте нет никакого страха, только желание укрепиться надежнее.
Клэр знает, что Крис не даст ей упасть. С ним она чувствует себя в полной безопасности.
Крис думает, что только сестра может выпнуть его из дома безо всякой определенной причины куда-то в ночь. Просто по причине хорошей погоды, звезд, завтрашнего выходного и желания прокатиться куда-нибудь подальше от города.
И он уж точно не жалеет, что согласился. Потому что вдруг открывшаяся картина заставляет замереть от восторга. Огромное поле, полное отсутствие какой-либо цивилизации, даже редкие проезжающие машины не портят впечатления. И над всем этим раскидывается черное, полное звезд, небо.
- Остановимся? - пытаясь перекричать шум ветра, предлагает Клэр, и этой просьбе тоже невозможно противиться.
Шины взвизгивают, затихает шум мотора, и через секунду становится полная тишина, разбавляемая только стрекотом в траве какого-то насекомого и бормотанием радио из магнитолы. Гравий потрескивает под ногами, когда Клэр спрыгивает с мотоцикла.
Стащив шлем, она разворачивается к брату и со смехом тащит его к обочине с восторженно-нетерпеливыми глазами.
- Ну давай же, Крис, посидим немного, так красиво.
- Подожди, подожди, - усмехается он. Достает из бардачка две банки пива, припасенные как раз на такой вот случай, открывает обе, подает одну Клэр, и они наконец садятся рядом.
- За то, что ты наконец-то нашел время повидаться со своей сестрой, - чокается она с ним и пьет мелкими глотками. Она обычно не пьет, но с братом абсолютно все приобретает другой, свой смысл.
- Ты же знаешь, я всегда приезжаю к тебе, как только находится возможность.
- Я знаю, знаю, - успокаивающе улыбается она и прижимается к его боку, дабы согреться, когда забравшаяся под одежду прохлада пускает по телу волну дрожи. Так приятно почувствовать, как рука Криса сжимает в ответ плечо, придвигая ближе.
Из оставленного на обочине мотоцикла доносится реклама, новости, какой-то фоновый мусор, но тут включается музыка, и первые аккорды заставляют взбудораженно вздрогнуть обоих. Кажется, лучшего момента, чтобы ей заиграть, и не было.
I'm taking my ride with destiny willing to play my part. Living with painful memories, loving with all my heart, - поет Фредди Меркьюри, и Редфилды, не сговариваясь, начинают подпевать. Они оба знают эту песню наизусть.
Музыка раскручивается и нитью уходит в ночь, вверх, к самым небесам, связывает все вокруг в одно-единственное ощущение, от которого хочется задыхаться и жадно ловить легкими воздух, впитывать кожей каждую секунду происходящего - это ощущение мира вокруг.
И самого любимого человека рядом, который чувствует всё то же самое.
Made in Heaven, Made in heaven, - тянет Меркьюри, и ангел с жилетки Клэр усмехается в ответ.
До инцидента в особняке остается год.
Темные начала, Мэри/СерафинаНа кухне со свистом закипает чайник. Мэри, сонная и взъерошенная, наливает себе кофе, торопливо пьет его, второй рукой пытаясь причесать волосы.
Обыкновенная, не обремененная чудесами жизнь. Сейчас предстоит ехать в автобусе до университета, затем провести пару лекций по ядерной физике. Обеденный перерыв, отработки у студентов, вечерний поход за продуктами, скорый ужин и вечер за телевизором или книгой.
Иногда она думает, не приснилось ли ей всё это - уж слишком похоже на полузабытый сон, который с каждым днем удаляется все больше.
Мулефа, деймоны, множество миров, женщина, так бережно вытаскивающая ее из сна...
Но стоит только краем глаза увидеть сидящую на подоконнике птицу с красными лапками - всё снова встает на свои места. Это было. Это есть. Так близко и невообразимо далеко, стоит только разрезать прозрачную вуаль между мирами. Но нет, это невозможно. Мэри своими глазами видела осколки, оставшиеся от чудесного ножа.
Уилл. Единственный человек, с которым она может всё это обсуждать. Только при каждом разговоре глаза его подергиваются болью, будто раз разом распарывают старый шрам, и он брызгает кровью во все стороны, хуже и больнее отсеченных пальцев. Так что разговоры прекращаются сами собой.
Вот только остается еще одна ниточка между мирами, которая тянет и, натягиваясь, делает тесно и больно где-то в груди. Тянет вверх.
Мэри неосознанно пытается ухватить ее, найти ее начало. И ниточка приводит к небесам.
Как-то само собой получилось, что она нашла свое снаряжение. Как-то сама собой пришла мысль пойти в горы.
С непривычки довольно тяжело, многие навыки забыты, и любая ошибка грозит сорваться в пропасть. Но кто, как не Мэри, лезла по стволу огромного дерева, используя подручные средства. И, как и там, ее зовет смутная, но цепкая цель. Что-то будет.
Вершина встречает закатом. Клубы облаков проплывают совсем близко внизу. Отсюда не видно земли, зато видны первые звезды - там, где небо уже успело потемнеть. Мэри раскидывает руки в стороны, вскрикивает - будто чайка пытается расправить крылья. С плеча срывается альпийская галка и ныряет в холодный, разреженный воздух. Граница между мирами сейчас так зыбка. Кажется, можно почувствовать ее пальцами, сжать в кулак и сорвать яростно.
Деймон непривычно напряжен, смотрит с тоской, будто тоже пытается почувствовать что-то с той стороны.
- Где же ты? Я здесь, так близко! - обращается к звездам Мэри. Звезды безмолвны.
Вот только на самую секунду на фоне их ей кажутся вдалеке два силуэта - женщины с развевающимися волосами и одеждами и небольшой птицы рядом с ней.
Стоит моргнуть - и видение исчезает, как морок, как насмешка сознания.
Остается только ощущение прохладной руки где-то по самому сердцу да шепот, проходящий по венам, неотличимый от пульса: "Я с тобой".
Criminal Minds, Рид/Джей-ДжейДжей-Джей - единственная, кого Риду не удается проанализировать.
У них, у каждого, есть свое второе дно, причины, мотивы, лишь она - вся как есть - гиперактивная, ответственная, исполнительная, с вечным телефоном у уха и вежливой улыбкой на губах. Груз работы словно вовсе не тяготит ее, такую светлую и живую. Что заставляет ее раз за разом из стопки дел, одно другого важнее и страшнее, выбирать одно? Что удерживает ее улыбку, не позволяет сломаться? Что заставляет называть, единственной из всех называть, его Спенс?..
У Рида нет ответа на все эти вопросы, и он вечно задумчиво хмурится при взгляде на нее, а Джей-Джей смеется, так и тянется рука разгладить складку между бровей. Рида тревожит и напрягает эта бескорыстная доброта. Это как неизвестная переменная в совершенно невозможном уравнении, как число e, находящееся где-то между понятных и привычных два и три. Рид пытается решить эту задачу, но рационального решения не находится. И тогда он понимает, что его просто не существует. Он просто понимает, что поверхность, за которую не получается заглянуть - это и есть сама Джей-Джей, без преувеличений и прикрас.
Наверное, именно в этот момент он и успокаивается. Больше не ищет скрытых мотивов, подводных камней и логических объяснений, а просто принимает.
Кажется, Джей-Джей его лечит - но Рид никогда не считал себя больным. Просто с ней так хорошо и спокойно, можно приглушить в себе на некоторое время поток заученных фраз и цифр, ощутить себя нормальным человеком... Без них Рид чувствует себя неуверенно - потому они всё-таки прорываются - он вдруг начинает говорить какие-то случайные факты, сбивается, отчаянно жестикулирует, а Джей-Джей только улыбается этому, тихо фыркает, отмечая в который раз забавную своеобразность Рида. Но она не смеется, не жалеет и, тем более, не отвергает.
Такой уж он есть, доктор Спенсер Рид.
На выдавшийся выходной команда отправляется в парк аттракционов, и Джей-Джей, конечно, несмотря на все возражения и статистические данные, уговаривает Рида на колесо обозрения. С умением воздействовать на людей, напористостью и заразительным весельем девушки просто нельзя было не согласиться. Рид не то чтобы боится высоты, но чувствует себя довольно неуютно на таком расстоянии от земли. Он рассказывает, как устроен механизм колеса, чтобы отвлечься; щурится на Джей-Джей сквозь слепящее солнце и вдруг ярко, внезапно и до глубины души осознает. Джей-Джей - то же солнце, которое всех их согревает, не спрашивая и не раздумывая.
И его, Рида - в первую очередь.
Вот только все равно стучится со дна души странное, неведомое и невероятно сильное. Шони неотрывно стоит у нее за спиной, она второе дыхание, второй пульс, иногда слышимый за своим собственным.
Джейд видит ее во снах - существо с зеленоватой кожей, покрытой чешуей, с четырьмя руками-лапами, гротескная копия ее самой.
Шони не говорит и не улыбается, приглашающе, почти по-матерински раскидывает когтистые руки. Желтые глаза смотрят немигающе, и это...
Пугает. Завораживает.
Легко отрекаться чего-то чужеродного, проникшего в тело, как зараза. Но оно с каждым днем занимает все больше места, исподволь, понемногу проникает в жизнь, словно всегда здесь и было, и вот это по-настоящему страшно. Потому что приходит осознание - так и есть.
Джейд в очередной раз прячет взгляд от друзей.
Мор (Утопия), Капелла, концовка БакалавраЭвакуация больше похожа на похоронное шествие - люди с потухшими лицами идут нестройными рядами, кто-то плачет, оставляя свои дома, кто-то упирается и не хочет никуда уходить, их подталкивают дулом винтовки.
Капелла собирает своих подопечных - стараясь без угроз, словами и уговорами. Только Ласку не удалось уговорить - та не пожелала оставить кладбище и своих мертвых.
"Мне бы ее упорство", - думает Капелла. Она тоже бы хотела остаться с Городом в этот страшный миг, умереть вместе с ним под обломками отчего дома. Но этого позволить себе нельзя - детям понадобится забота, очень много заботы, придется строить новую жизнь, хотя и непонятно, как.
Несуразно всё это, сюрреалистично, словно бредовый сон, только пробуждение все никак не наступает. Как же можно будет жить без Города?
Они все стоят на другом берегу Горхона, когда раздаются первые выстрелы. Капелла глухо вскрикивает, будто раненая в сердце, падает на колени. Город вздыхает, и по нему проходит первая трещина. Второй выстрел - и часть его безвозвратно разлетается на кусочки. Капелла, не осознавая, что делает, срывается с места, она хочет туда, раскрыть руки-крылья, защитить, закрыть Город своей грудью.
Ее кто-то держит, судя по всему, Гаруспик. Он тяжело и часто дышит - ему тоже плохо. Поэтому остается только стоять на месте и смотреть, как медленно и методично стирается с лица земли самый чудесный из всех Городов. Если не считать, конечно, того, что он такой единственный в своем роде.
После, когда всё закончится, Капелла придет на пепелище. Ветер носит хлопья сажи, они путаются в волосах, небо оранжевое от дыма, и вода Горхона, его отражение, похожа сейчас на кровь. И посреди всего этого стоит чудом как уцелевший фонарь, прямо напротив ее крыльца. Чуть треснутый, он всё равно продолжает гореть. Почему-то именно это заставляет всхлипнуть и подкашивает оставшиеся еще силы. Капелла медленно опускается на то, что было ее домом, обнимает теплые еще останки, прислоняется к ним щекой и слушает, слыша в ответ лишь мертвую тишину.
И начинает петь. Тихая песня пронзительно и печально прорезает воздух. Слова ложатся сами, как и мелодия - это песня, идущая от самой души.
Всё начинается и заканчивается. Земля дает и земля забирает. Всё пойдет на новый круг жизни.
Слова пытаются забить огромную черную дыру в душе, но это всё равно, что затыкать пробитую плотину рваной ветошью.
В ответ на песню, как первые слезы, начинает капать дождь, будто пытаясь смыть причиненный ущерб. Скоро он превратится в шумный ливень, сквозь который не будет видно ничего в пределах двух метров.
Капелла встает только тогда, когда над омытой землей сквозь хмурые облака просвечивает первый луч солнца.
Хроники Нарнии, Джилл/ТирианВетер, прошедшийся по верхушкам деревьев, достигает башни и треплет волосы Джилл; та закрывает навстречу ему глаза. Даже так сквозь веки просвечивает догорающий на небе закат. Невообразимо яркий, затопивший всё вокруг, кажется, он пытался запомнить этот мир, будто...
Будто он последний на этом свете.
Джилл вздрагивает от этого осознания, но почему-то нет ни страха, ни паники, только странная решимость - доделать то, для чего они пришли. Но почему всё вокруг залито такой печалью прощания? Она прислушивается, и слышит за дальним переругиванием солдат и лязгом оружия шепот деревьев и трав. Молчание зверей в этом шелесте слышится особенно отчетливо. Всё вокруг что-то чувствует.
Нарния умирает.
- Боишься? - ложится теплая рука на плечо, разрывая связь с этим миром, оттесняя на задний план все предчувствия. Джилл мотает головой.
- Нет. Мы умрем?
Тириан не врет, не умеет врать, не отводит глаза, не успокаивает и не подбадривает. Он только хмурится.
- Вы не обязаны в этом участвовать. Вам лучше вернуться в свой мир.
Значит, да.
Джилл выдергивает свое плечо, краснеет от ярости мгновенно - и смотрит блестящими от гневных слез глазами. Как объяснить этому человеку, что душа больше не будет отдана никакому месту, кроме этого, она умрет здесь, что они не оставят Нарнию в самый страшный ее час, что они... она никак не сможет оставить принца одного здесь умирать.
- Я уже говорила - мы останемся. И нет ничего, что заставит меня думать иначе.
Тириан всё еще недоволен, но видно, что слова Джилл заставляют его ей гордиться.
- Дни Нарнии сочтены. Уже ничто не будет таким, как прежде, что-то неотвратимо нарушено. И наш единственный долг в эти дни - продать свои жизни в бою как можно более дороже, - говорит он, глядя на уже затухающий закат, забирающий с собой все краски. Последний луч вдруг падает на лицо Джилл, на живое, всё еще подрагивающее от эмоций, с затаенной печалью и волнением, и в Тириане что-то ломается.
Он кладет ладонь ей на щеку и быстро, порывисто целует. Ее руки взлетают было, чтобы отстранить, но только ложатся принцу на спину.
Скоро им выступать, и Джилл будет драться, как раненый зверь, стрелять в противников Тириана, не щадя себя, и тот отобьет клинок прямо над ее головой.
Умирать не страшно, совсем не страшно, когда делаешь это за других.
Resident Evil, Крис/Клэр, song! Queen - Made in HeavenДорога мелькает под колесами так быстро, что пунктирная разметка сливается в одну сплошную линию.
Ветер бил бы в лицо, не давая вздохнуть, если бы его не скрывал шлем.
Свобода, скорость и ночь - этот коктейль сносит крышу не хуже самого крепкого алкогольного, и Крис кричит, дико и радостно, и его крик сливается с визгом шин при обгоне какой-то ужасно медлительной фуры. Клэр заливисто смеется сзади, ее руки крепко обнимают брата, пальцы мертвой хваткой цепляются за его куртку. В этом жесте нет никакого страха, только желание укрепиться надежнее.
Клэр знает, что Крис не даст ей упасть. С ним она чувствует себя в полной безопасности.
Крис думает, что только сестра может выпнуть его из дома безо всякой определенной причины куда-то в ночь. Просто по причине хорошей погоды, звезд, завтрашнего выходного и желания прокатиться куда-нибудь подальше от города.
И он уж точно не жалеет, что согласился. Потому что вдруг открывшаяся картина заставляет замереть от восторга. Огромное поле, полное отсутствие какой-либо цивилизации, даже редкие проезжающие машины не портят впечатления. И над всем этим раскидывается черное, полное звезд, небо.
- Остановимся? - пытаясь перекричать шум ветра, предлагает Клэр, и этой просьбе тоже невозможно противиться.
Шины взвизгивают, затихает шум мотора, и через секунду становится полная тишина, разбавляемая только стрекотом в траве какого-то насекомого и бормотанием радио из магнитолы. Гравий потрескивает под ногами, когда Клэр спрыгивает с мотоцикла.
Стащив шлем, она разворачивается к брату и со смехом тащит его к обочине с восторженно-нетерпеливыми глазами.
- Ну давай же, Крис, посидим немного, так красиво.
- Подожди, подожди, - усмехается он. Достает из бардачка две банки пива, припасенные как раз на такой вот случай, открывает обе, подает одну Клэр, и они наконец садятся рядом.
- За то, что ты наконец-то нашел время повидаться со своей сестрой, - чокается она с ним и пьет мелкими глотками. Она обычно не пьет, но с братом абсолютно все приобретает другой, свой смысл.
- Ты же знаешь, я всегда приезжаю к тебе, как только находится возможность.
- Я знаю, знаю, - успокаивающе улыбается она и прижимается к его боку, дабы согреться, когда забравшаяся под одежду прохлада пускает по телу волну дрожи. Так приятно почувствовать, как рука Криса сжимает в ответ плечо, придвигая ближе.
Из оставленного на обочине мотоцикла доносится реклама, новости, какой-то фоновый мусор, но тут включается музыка, и первые аккорды заставляют взбудораженно вздрогнуть обоих. Кажется, лучшего момента, чтобы ей заиграть, и не было.
I'm taking my ride with destiny willing to play my part. Living with painful memories, loving with all my heart, - поет Фредди Меркьюри, и Редфилды, не сговариваясь, начинают подпевать. Они оба знают эту песню наизусть.
Музыка раскручивается и нитью уходит в ночь, вверх, к самым небесам, связывает все вокруг в одно-единственное ощущение, от которого хочется задыхаться и жадно ловить легкими воздух, впитывать кожей каждую секунду происходящего - это ощущение мира вокруг.
И самого любимого человека рядом, который чувствует всё то же самое.
Made in Heaven, Made in heaven, - тянет Меркьюри, и ангел с жилетки Клэр усмехается в ответ.
До инцидента в особняке остается год.
Темные начала, Мэри/СерафинаНа кухне со свистом закипает чайник. Мэри, сонная и взъерошенная, наливает себе кофе, торопливо пьет его, второй рукой пытаясь причесать волосы.
Обыкновенная, не обремененная чудесами жизнь. Сейчас предстоит ехать в автобусе до университета, затем провести пару лекций по ядерной физике. Обеденный перерыв, отработки у студентов, вечерний поход за продуктами, скорый ужин и вечер за телевизором или книгой.
Иногда она думает, не приснилось ли ей всё это - уж слишком похоже на полузабытый сон, который с каждым днем удаляется все больше.
Мулефа, деймоны, множество миров, женщина, так бережно вытаскивающая ее из сна...
Но стоит только краем глаза увидеть сидящую на подоконнике птицу с красными лапками - всё снова встает на свои места. Это было. Это есть. Так близко и невообразимо далеко, стоит только разрезать прозрачную вуаль между мирами. Но нет, это невозможно. Мэри своими глазами видела осколки, оставшиеся от чудесного ножа.
Уилл. Единственный человек, с которым она может всё это обсуждать. Только при каждом разговоре глаза его подергиваются болью, будто раз разом распарывают старый шрам, и он брызгает кровью во все стороны, хуже и больнее отсеченных пальцев. Так что разговоры прекращаются сами собой.
Вот только остается еще одна ниточка между мирами, которая тянет и, натягиваясь, делает тесно и больно где-то в груди. Тянет вверх.
Мэри неосознанно пытается ухватить ее, найти ее начало. И ниточка приводит к небесам.
Как-то само собой получилось, что она нашла свое снаряжение. Как-то сама собой пришла мысль пойти в горы.
С непривычки довольно тяжело, многие навыки забыты, и любая ошибка грозит сорваться в пропасть. Но кто, как не Мэри, лезла по стволу огромного дерева, используя подручные средства. И, как и там, ее зовет смутная, но цепкая цель. Что-то будет.
Вершина встречает закатом. Клубы облаков проплывают совсем близко внизу. Отсюда не видно земли, зато видны первые звезды - там, где небо уже успело потемнеть. Мэри раскидывает руки в стороны, вскрикивает - будто чайка пытается расправить крылья. С плеча срывается альпийская галка и ныряет в холодный, разреженный воздух. Граница между мирами сейчас так зыбка. Кажется, можно почувствовать ее пальцами, сжать в кулак и сорвать яростно.
Деймон непривычно напряжен, смотрит с тоской, будто тоже пытается почувствовать что-то с той стороны.
- Где же ты? Я здесь, так близко! - обращается к звездам Мэри. Звезды безмолвны.
Вот только на самую секунду на фоне их ей кажутся вдалеке два силуэта - женщины с развевающимися волосами и одеждами и небольшой птицы рядом с ней.
Стоит моргнуть - и видение исчезает, как морок, как насмешка сознания.
Остается только ощущение прохладной руки где-то по самому сердцу да шепот, проходящий по венам, неотличимый от пульса: "Я с тобой".
Criminal Minds, Рид/Джей-ДжейДжей-Джей - единственная, кого Риду не удается проанализировать.
У них, у каждого, есть свое второе дно, причины, мотивы, лишь она - вся как есть - гиперактивная, ответственная, исполнительная, с вечным телефоном у уха и вежливой улыбкой на губах. Груз работы словно вовсе не тяготит ее, такую светлую и живую. Что заставляет ее раз за разом из стопки дел, одно другого важнее и страшнее, выбирать одно? Что удерживает ее улыбку, не позволяет сломаться? Что заставляет называть, единственной из всех называть, его Спенс?..
У Рида нет ответа на все эти вопросы, и он вечно задумчиво хмурится при взгляде на нее, а Джей-Джей смеется, так и тянется рука разгладить складку между бровей. Рида тревожит и напрягает эта бескорыстная доброта. Это как неизвестная переменная в совершенно невозможном уравнении, как число e, находящееся где-то между понятных и привычных два и три. Рид пытается решить эту задачу, но рационального решения не находится. И тогда он понимает, что его просто не существует. Он просто понимает, что поверхность, за которую не получается заглянуть - это и есть сама Джей-Джей, без преувеличений и прикрас.
Наверное, именно в этот момент он и успокаивается. Больше не ищет скрытых мотивов, подводных камней и логических объяснений, а просто принимает.
Кажется, Джей-Джей его лечит - но Рид никогда не считал себя больным. Просто с ней так хорошо и спокойно, можно приглушить в себе на некоторое время поток заученных фраз и цифр, ощутить себя нормальным человеком... Без них Рид чувствует себя неуверенно - потому они всё-таки прорываются - он вдруг начинает говорить какие-то случайные факты, сбивается, отчаянно жестикулирует, а Джей-Джей только улыбается этому, тихо фыркает, отмечая в который раз забавную своеобразность Рида. Но она не смеется, не жалеет и, тем более, не отвергает.
Такой уж он есть, доктор Спенсер Рид.
На выдавшийся выходной команда отправляется в парк аттракционов, и Джей-Джей, конечно, несмотря на все возражения и статистические данные, уговаривает Рида на колесо обозрения. С умением воздействовать на людей, напористостью и заразительным весельем девушки просто нельзя было не согласиться. Рид не то чтобы боится высоты, но чувствует себя довольно неуютно на таком расстоянии от земли. Он рассказывает, как устроен механизм колеса, чтобы отвлечься; щурится на Джей-Джей сквозь слепящее солнце и вдруг ярко, внезапно и до глубины души осознает. Джей-Джей - то же солнце, которое всех их согревает, не спрашивая и не раздумывая.
И его, Рида - в первую очередь.
@темы: Фанфики
-
-
12.02.2024 в 16:43Хотел бы поделиться с вами своим последним опытом поиска рекомендуемого автосервиса в Оренбурге. После длительного выбора, я наконец нашел то место, которым действительно остался доволен — AutoLife56.
Что мне особенно понравилось в АвтоЛайф, так это мастерство специалистов каждого специалиста этого сервиса. Мастера не только с учетом всех требований решили проблему с моим автомобилем, но и предоставили компетентные советы по его дальнейшему обслуживанию.
Мне кажется важным поделиться этой информацией с вами, так как знаю, насколько затруднительно порой найти действительно надежный сервис. Если вы ищете надежный автосервис в Оренбурге, рекомендую обратить внимание на АвтоЛайф, расположенный по адресу: г. Оренбург, ул. Берёзка, 20, корп. 2. Они работают с 10 утра до 8 вечера, каждый день, и более подробную информацию вы можете найти на их сайте: https://autolife56.ru/.
Надеюсь, мой опыт окажется значимым для кого-то из вас. Буду рад почитать ваши отзывы, если решите воспользоваться услугами AutoLife 56.
Ремонт рулевого управления в Оренбурге
Ссылки на ресурсы
Поиск качественного автосервиса в Оренбурге завершился успехом: АвтоЛайф Находка: заслуживающий доверия автосервис в Оренбурге - автосервис AutoLife Откройте для себя о сервисе AutoLife56: почему мы в ремонте автомобилях в Оренбурге Впечатление от качественного автосервиса в Оренбурге завершился успехом: автосервис AutoLife Вашему вниманию указываем идеальный автосервис в Оренбурге - АвтоЛайф a7c66_8
-
-
20.02.2024 в 02:09eroscenu.ru/?page=36304
eroscenu.ru/?page=4243
eroscenu.ru/?page=49446
eroscenu.ru/?page=30943
eroscenu.ru/?page=18043
eroscenu.ru/?page=25169
eroscenu.ru/?page=49161
eroscenu.ru/?page=24612
eroscenu.ru/?page=10239
eroscenu.ru/?page=47352
eroscenu.ru/?page=25817
eroscenu.ru/?page=35178
eroscenu.ru/?page=42436
eroscenu.ru/?page=19777
eroscenu.ru/?page=18127
eroscenu.ru/?page=12650
eroscenu.ru/?page=34346
eroscenu.ru/?page=26822
eroscenu.ru/?page=14621
eroscenu.ru/?page=20358
спортивные ссылки развлекательные ссылки отборные ссылки культурные ссылки культурные ссылки популярные ссылки экологические ссылки технологические ссылки игровые ссылки обучающие ссылки 602b83b